Записки пещерного лося

Так уж случилось, что не самую значительную, но все-таки заметную часть детства и отрочества я провел в некоем, употребляя казенный слог, сельском учреждении культуры, где действовала одна из как минимум трех стационарных киноустановок райцентра, входящих в районную же киносеть до неприличия периферийной местности, называть которую я стесняюсь. Рискну предположить, это обстоятельство хотя бы отчасти обусловило мое отношение к кинематографу — нестандартное, нетрадиционное, нездоровое, в конце концов.

Уют — это вам не какие-то бессмысленные хуюшки-пиздюшки-финтифлюшки, которые при столкновении с собою лишь раздражают. Уют — это абсолютно осознанно обеспеченное состояние повседневного удобства, а удобство — залог спокойствия. Непонимание сей элементарщины заставляет людей генерировать значительную долю окружающего меня (и вас) говна.

Сегодня неожиданно столкнулся с существенным повышением нагрузки на процессор установленного в норе маршрутизатора “Ubiquiti EdgeRouter™ Lite” (ERLite-3), что показалось мне крайне необычным и даже нездоровым, поскольку количество пользователей не изменилось, равно как и характер утилизации сети. Первым делом проверил работу аппаратного ускорения — все в порядке. Затем перезагрузил аппарат — не помогло. Просмотр вывода команды top в консоли и активное гугление привели к выводу, что процессор гоняет деятельность скрипта, ежесекундно пингующего, помимо прочего, узел ping.ubnt.com и в случае недоступности одного из каналов интернет-провайдеров ожидающего восстановления доступности оного — в целях поддержания отказоустойчивости или правильной балансировки.

Дмитрий Быков, отвечая на днях на весьма в моем случае чувствительные вопросы молодых и не слишком людей в эфире «Эха Москвы», озвучил правильные, но взаимоисключающие вещи.

Действующая российская власть — главный источник всевозможного экстремизма, усиленная борьба с коим ею сколь упорно декларируется, столь и топорно производится. Именно власть посредством телевизионной и не только пропаганды возбудила «патриотическое большинство», готовое (чаще всего исключительно на словах, льющихся потоками ненависти) идти то на Берлин, то на Вашингтон, то на Прибалтику с Украиной да Турцией — с подогретым алкогольными парами животным гоготом, более чем реальной ненавистью, еще более реальным страхом и коленопреклонением перед всяческим начальством, вооруженное дебильными лозунгами, написанными на иномарках (да-да, немецких и американских), туалетной бумаге, заборах, сортирах и магазинах. Неприятная особенность всепроникающей «патриотической накачки» заключается в том, что провластными экстремистами стали не только не отягощенные интеллектом представители «широких народных масс», но и вполне, казалось бы, приличные люди: стоит им услышать ключевые слова или фразы (про Крым, который ничуть не наш, украинских «бандеровцев», критику Путина или «враждебный» Запад), как срабатывает триггер условного рефлекса, превращающего человека разумного в подобие брызжущего слюной и каждую минуту готового укусить бешеного пса.