Записки пещерного лося

Ровно два года минуло с того малопримечательного утра, когда не самый дряхлый нордстаровский «Боинг-737» обычным для себя образом рассек небеса, чтобы доставить более полутора сотен пассажиров из Красноярска в Москву. Для одного из них гул пары реактивных двигателей ознаменовал несколькотысячекилометровый переход к финальной части не обделенной некоторой импровизацией, а если совсем честно, то не избежавшей огрехов и сочинения, и исполнения несложной симфонии долгожданного исхода из Сибири.

Так уж случилось, что не самую значительную, но все-таки заметную часть детства и отрочества я провел в некоем, употребляя казенный слог, сельском учреждении культуры, где действовала одна из как минимум трех стационарных киноустановок райцентра, входящих в районную же киносеть до неприличия периферийной местности, называть которую я стесняюсь. Рискну предположить, это обстоятельство хотя бы отчасти обусловило мое отношение к кинематографу — нестандартное, нетрадиционное, нездоровое, в конце концов.

Уют — это вам не какие-то бессмысленные хуюшки-пиздюшки-финтифлюшки, которые при столкновении с собою лишь раздражают. Уют — это абсолютно осознанно обеспеченное состояние повседневного удобства, а удобство — залог спокойствия. Непонимание сей элементарщины заставляет людей генерировать значительную долю окружающего меня (и вас) говна.

Дмитрий Быков, отвечая на днях на весьма в моем случае чувствительные вопросы молодых и не слишком людей в эфире «Эха Москвы», озвучил правильные, но взаимоисключающие вещи.

Действующая российская власть — главный источник всевозможного экстремизма, усиленная борьба с коим ею сколь упорно декларируется, столь и топорно производится. Именно власть посредством телевизионной и не только пропаганды возбудила «патриотическое большинство», готовое (чаще всего исключительно на словах, льющихся потоками ненависти) идти то на Берлин, то на Вашингтон, то на Прибалтику с Украиной да Турцией — с подогретым алкогольными парами животным гоготом, более чем реальной ненавистью, еще более реальным страхом и коленопреклонением перед всяческим начальством, вооруженное дебильными лозунгами, написанными на иномарках (да-да, немецких и американских), туалетной бумаге, заборах, сортирах и магазинах. Неприятная особенность всепроникающей «патриотической накачки» заключается в том, что провластными экстремистами стали не только не отягощенные интеллектом представители «широких народных масс», но и вполне, казалось бы, приличные люди: стоит им услышать ключевые слова или фразы (про Крым, который ничуть не наш, украинских «бандеровцев», критику Путина или «враждебный» Запад), как срабатывает триггер условного рефлекса, превращающего человека разумного в подобие брызжущего слюной и каждую минуту готового укусить бешеного пса.